Изменения во Львове в значительной мере определялись международной ситуацией. Галицко-Волынское королевство еще более ста лет после монгольского пришествия не только функционировало как самостоятельное государство, но и старалось освободить от монгольской опеки побольше земель бывшей Руси.
Княжество не только успешно отражало напор немецких, польских и венгерских феодалов, но и нередко переходило в контрнаступление. Часто принимая на себя первые удары ордынцев, это государство играло значительную роль в защите Центральной и Западной Европы от кочевников. Однако, соседство с Ордой, переходы ордынских войск через ее территорию и их грабительские нападения, внутренние междоусобицы и вмешательство в них внешних факторов – все это обескровило Галицко-Волынское государство и этим, в конечном результате, воспользовались соседние государства, которые значительно меньше пострадали от монголо-татарского ига, прежде всего Польша, Литва и Венгерское королевство.
Венгрия сделала попытку присоединить Галицию еще в XIII веке, добившись провозглошения частью бояр малолетнего венгерского королевича «королем Галиции и Владимирии». Однако, планы расширения на востоке имела и Польша.
Когда польским королем в 1333 стал Казимир III – единственный в польской истории государь, которого принято называть Великим, одним из его приоритетов стало присоединение к Польше Галиции со Львовом и Волыни с Владимиром и Луцком. Но для этого нужно было нейтрализовать, а еще лучше привлечь на свою сторону другого претендента – Венгрию. За это Польша обязывалась поддержать претензии Венгрии на Галицко-Волынское королевство.
Инициаторами и активными участниками захвата галицко-волынских земель были малопольские краковские вельможи, которые формировали политику короля Казимира. В то же время рост значения Кракова в международной торговли заставил очень влиятельный краковский городской патрициат сделать попытку установление контроля над трансевропейским торговым путем, который через Краков, а дальше через Владимир, Львов и Галич вел в Причерноморье, прежде всего, к генуэзским колониям в Крыму. Роль краковского купечества видно по тому, что политика Казимира III была очень целесообразной и последовательной, нацеленой на то, чтобы не допускать в Галицию никаких других купцов из запада, кроме польских, особенно краковских. Интересы городов и магнатов сбегались с интересами краковской церковной иерархии и авиньонской папской курией, которые старались ширить католицизм на восток, и короля, для которого присоединение новых земель должно было обеспечить значительное увеличение доходов, прежде всего, за счет таможни от купцов путешествующих на восток.
Активную политику Польши на востоке тормозило то, что она вела военные действия на западе и севере. Во времена правления короля Владислава Локетка шла война за польские земли, захваченные Тевтонским орденом, а также продолжался конфликт с чешскими королями и Германской Империей за верхнесилезские княжества, которые к тому времени уже очутились в зависимости от чешской короны. Однако, в 1343 Польша заключила «вечный мир» с государством рыцарей-крестоносцев Тевтонского ордена, а в 1348 мир с Чехией, который означал отказ от попыток захвата и присоединения силезских земель в состав польского королевства. Примирение с северо-западными и западными соседями развязало руки Казимиру для экспансии на восток, в частности на галицко-волынские земли.
Способствовало польским планам на востоке и то, что к тому времени Литва ослабела, потерпев неудачу в войне с крестоносцами. Одновременно для поддержки ордена Польша пошла на урегулирование приграничных конфликтов с ним и открыла торуньским купцам свободный проезд через польские земли. После такой подготовки Казимир в 1349 двинулся на Галицко-Волынское королевство и одолев сопротивление населения, захватил Львов.
Найденное археологами на территории львовской пивоварни сокровище чешских серебряных монет 1346-1348 (63 штук общей массой 130 грамм) дало возможность исследователю Михаилу Рожку сделать заключение, что борьба во Львове была жестокой. По его мнению, то место, в котором открыто сокровище, указывает, что местное население защищало свое имущество доступными средствами, самым простым из которых было закопать монеты. Пожар, вспыхнувший на этом месте помешал владельцу вернуть закопанное сокровище; нарушенный культурный слой над ним дает основание выдвинуть гипотезу о поиске сокровища владельцем.
Казимир захватил также Галич, Холм, Белз, Владимир и Брест. Однако это еще не означало окончательного установления господства Польши в этом регионе. В 1349 только началось длительное, почти 30-летнее соперничество за галицко-волынские земли между Польшей, Венгрией и Литвой. Литовским князьям скоро удалось вернуть себе Владимир, Белз, Брестскую землю, позже также Холмскую. Казимир был вынужден попросить помощи у венгров, которые, однако, сами издавна претендовали на Галицко-Волынскую Русь. По польско-венгерском договору 1350 года, являющимся реализацией старых вышеградских договоренностей, "наследное право" на "Русское королевство" (то есть Галицко-Волынское княжество) Польшей официально признавалось за венгерскими королями, с тем, что Людовик отдавал это королевство Казимиру "на вечное владение".
В 1352 - Казимир с большим войском окружил Белз, вскоре на помощь ему прибыл и венгерский король Людовик. Местное население упрямо оборонялось. В бою тяжело ранили самого Людовика. Потерпев множественные потери, обеим королям пришлось отступить. Это поражение пошло в пользу Любарту и его братьям – литовским князьям. Грамотой о перемирии от 1352 года, стороны отдавали в пользу Казимиру Львовскую землю, а за литовско-русскими князьями Любартом, Кейстутом и их братьями – Волынь, Холмскую и Брестскую земли. Договор не вступил тогда в силу, хотя установленное разграничение в общем оказалось длительным. Казимир продолжал попытки завоевать Волынь, а Любарт боролся за возобновление своей законной власти в галицкой части Русского королевства. В 1353 - Любарт осуществил несколько походов на запад. В частности, в мае он был под Львовом, но у него не было достаточно сил, чтобы удержаться там и поэтому разрушил укрепления, наверное, дабы облегчить захват Львовом в будущем. Попытка Любарта-Дмитрия вернуть Галицкую землю в 1366, также закончилась безрезультатно. В следующие годы борьба между Казимиром, который удержал под своей властью Галичину, и литовскими князьями велась с переменным успехом. На ведение войны против "русских и литовских ворохобников" Казимиру пришлось занимать деньги у краковских горожан и высшего католического духовенства. Одновременно в Галичине конфисковались земли у тех бояр, которые не хотели мириться с новой властью и, очевидно, ориентировались на Любарта.
Со старыми традициями самостоятельного государственного существования Галицко-Волынского княжества пришлось считаться и самому Казимиру. В 1350-1358 в некоторых документах он упоминает «королевство Русь» (Regnum Russiae), называя себя не только королем Польши, но и королем Руси. Итак, вопрос о государственно-правовой форме оккупации Галицко-Волынского княжества еще не был решен. Как указал польский историк Серадский, сам Казимир сначала считал самым целесообразным союз двух равноправных королевств (Польши и Галицкой Руси), объединенных персоной единого монарха, однако позже победила тенденция к инкорпорации, безоговорочного включения «Русской земли» (Terra Russiae) в Польское королевство как его составной части.
В течении 1353-1370 во Львове чеканились монеты "Русского королевства" - серебряные гроши с изображением Льва – герба Львова и Галицкой земли и латинской надписью "Монета государя Руси К(азимира)" и медные денарии с инициалом «К» и изображением короны.
Католический патрициат Львова получил от Казимира ряд привилегий. В частности 22 августа 1352 он предоставил Юрию, Руперту и Маргарите – наследникам Львовского войта Бертольда привилегию на вечное владение собственностью под городом Львов – мельницей Сельский Кут, селом Малые Винники и хутором Подберезцы, своего времени предоставленные войту князем Львом Даниловичем; а главное, 17 июня 1356 – грамоту о Магдебургском праве городу Львову – подтверждение, расширение и уточнение предыдущей привилегии, которая не сохранилась.
22 декабря 1360 вышла грамота об утверждении установленного советом города административного статуса Львова. Король также похлопотал перед константинопольской патриархией об установлении галицкой метрополии. В период 1349-1370 администрацию Русского королевства с центром во Львове возглавляли достойники в ранге "старосты Руси" или "старосты Русской земли" (Авраам, 1352; Отто из Пильча, 1359 и проч.).
После смерти короля Казимира III в 1370 году, по соглашениям предшествующих польско-венгерских договоров, венгерский король Людовик Анжуйский стал заодно и королем Польши, а одновременно Львов и вся Галицкая земля перешла под его непосредственную власть. В соответствии с духом и буквой принятых Польшей условий, Людовик считал "Русское королевство" отдельным государством, объединенным персональной унией с другими владениями венгерской династии.
Чтобы получить поддержку львовского патрициата, Людовик поспешил подтвердить привилегию Казимира на мегдебургское право, но при этом предостерег, что свободный доступ до Львова и других городов Руси будут иметь не только польские, но и венгерские купцы, зато путь во Львов будет закрыт для купцов из Чехии, Моравии, Силезии, Пруссии (особенно Торуня). Право склада – то есть обязанность купцов с других городов выставлять свои товары на продажу, Людовик ограничил только 14-денным сроком.
Чтобы юридически отделить Русское королевство от Польши и подготовить запланированное им окончательное включение этого королевства в Венгрию, Людовик в 1372 передал "Королевство Русское с городами и населением в управление на вечные времена" Владиславу, правителю Опольского княжества в Силезии, который хоть и происходил из династии Пястов, к тому времени он был уже германизированным, провел свою жизнь при дворе императора Карла IV, потом был "Паладином" – самым высшим достойником Венгерского королевства. Столицей Владислава как князя Галицкой Руси стал Львов; в своих грамотах он пользовался титулом "Государем ласки Божьей, наследным государем Руси". Активность князя Владислава Опольского в 1372-1378 демонстрирует его желание утвердиться в Русском королевстве как наследный монарх. Одновременно, предоставляя земельные владения в Галицкой земле силезской шляхте (в 1374-1375 известны семьи Гербуртов, Тарлов и прочих, получивших владения в Перемышльской земле), Князь Опольчик поощрял и немецких горожан переселяться в галицких городах, в первую очередь во Львове. Относительно этого, он просто продолжал политику своих предшественников.
Документы от имени Владислава Опольского написаны в основном на латыни, реже на немецком; сохранилась также грамота украинском языке 1377 года, где князь именовался "Государь и Дидычь, вечный землям тым самодержец".
Среди католических достойников 1375-1380 выступал галицкий архиепископ Матвей, который постоянно пребывал во Львове в полной зависимости от Опольчика. Он был членом кафедральной капитулы в Эгере, однако происходил из галицкой епархии.
В окружение князя Владислава входили представители разных наций: силезцы как немецкого так и польского происхождения, поляки из земель Польского королевства, венгры и русины. Наибольшие земли за службу получили силезцы связанные с князем много лет. Среди одаренных имуществом были и русины: князь понимал их роль в реализации его политики на Руси.
Владислав Опольский часто бывал во Львове, заботился о его экономическом развитии. Об этом свидетельствуют его грамоты львовской городской верхушке. В частности он предоставил городской общине 100 франконских ланов (9 Декабря 1372), распорядился, дабы каждая духовная особа львовской капитулы в случае покупки дома во Львове, на котором висят повинности перед городом, исполняла их (4 Октября 1377), предоставил львовской общине самоуправление на основе магдебургского права: право избирать войта консулами (7 Ноября 1378). Известна также изданная в Сяноке грамота для торуньских купцов, которым разрешалось торговать на Руси, значит, главным образом, во Львове, как издревле было. Украиноязычную грамоту 1377 года писал "княжий писарь Костько Болестрашицкий". Без сомнения, это тот же грамотей, который в 1366 о себе написал: "А писалъ привилие сие поповичъ, болестрашицкий именемъ Дяковичъ Василь сынъ поповъ, Кость прузвищемъ Сорочичъ". Латинские грамоты составлял протонотариус Иоанн из Глагова. Среди русских бояр в окружении князя были Ходько Бибельский, Лев и Глеб Дворсковичи, Храпкович, Васько Тептюхович, Васько Кузьмич.
Чтобы подчеркнуть смену статуса Русского королевства, Владислав Опольский в 1372-1378 чеканил монету: серебряные русские грошики с латинской надписью на аверсе «Dux Wladislaus», а на реверсе «Moneta Russiae». Владислав Опольчик так спешил подтвердить свое господство, что при чеканке первой партии монет использовал сохраненный штемпель реверса последней версии грошика Казимира III. В отличии от следующих грошиков Владислава Опольского, на них, как и на монетах Казимира, слово Русь подано в форме “Rugzie”. Есть предположение, что это свидетельство того, что штемпели производились немецкими мастерами, прибывшими во Львов из немецкого окружения Казимира. Однако, большинство грошиков имеют правильную надпись «Moneta Russiae», на аверсе изображен инициал «W», на противоположной стороне герб Галицкой Руси и города Львова – лев. На медных денариях того времени присутствует только инициал «W» и корона. На монетах нет никаких упоминаний о подчинении Галиции Венгрии, не найдено также документального подтверждения о пересылке князем Владиславом налогов в казну Венгерского королевства.
По словами Михаила Грушевского: "Во Владиславе Галиция имела еще раз – и уже в последний – своего самостоятельного князя; правил он здесь как правитель на полном княжеском праве.., хотя и под главенствованием венгерского короля, как его вассал".
Решив назначить Владислава Опольского своим наместником в Польше, Людовик был вынужден поменять ему Галичину на Добжинскую землю в Польше, чтобы избежать объединения в одних руках правление Польшей и Галичиной. Не имея выбора, Владислав изданной в декабре 1378 грамотой уволил чиновников и народ Галицкой Руси от присяги ему и передал полностью власть непосредственно королю Людовику, который администрацию во Львове и всему королевству доверил венгерским воеводам и старостам. В результате перехода Львова и Галиции непосредственно в состав Венгерского королевства стала чеканка во Львове серебряных грошей с инициалом «L» и именем короля: Lodvici Rex. Ungariae - Людовика короля Венгрии.
Любарт-Дмитрий Гедыминович при поддержке литовских князей возобновил борьбу за возобновление Галицко-Волынского государства, в ходе которой ему удалось в 1370-1371, 1372 и 1376-1377 захватить часть галицкой земли, хотя удержаться здесь он не смог, и до самой своей смерти 4 июня 1383 продолжал бороться за возвращение галицких земель и Львова.
После смерти в 1383 Людовика его дочь Мария стала королевой Венгрии. Именно как королева она передала правление старосте «Русского королевства» бывшему бану Хорватии и Далмации Эмериху Бебеку. Тем временем ситуация кардинально изменилась и не в пользу Венгрии. В октябре 1384 королевой Польши стала младшая дочь Людовика Ядвига, которую польские магнаты решили выдать за князя литовского Ягайла. По условиям составленной в Крево – Польско-Литовской Унии, князь Ягайло обещал принять христианство в католическом обряде. 15 февраля 1386 года после крещения в Кракове состоялось венчание Ягайла с Ядвигой, а уже через три дня после этого – коронация на короля Польши под именем Владислава.
Восстание части венгерских магнатов против королевы Марии и ее арест пошатнуло позиции венгров во Львове и на всей галицкой земле. Исследователи дискутируют, не по поручению ли Марии, или не по собственной инициативе Владислав Опольский опять стал править во Львове, употребляя титул "князь и владыка Руси". Он также возобновил деятельность львовского монетного двора. Теперь деньги имели латинские надписи на аверсе "Князь Владислав" и изображение верхнесилезского орла – родового герба Владислава Опольского, на реверсе "Монета Руси", а на реверсе галицкого льва. Двумя гербами на монетах Владислав Опольский хотел продемонстрировать независимый статус и господство в Галиции на таких же самых правах, как и в прочих наследных владениях, в частности в Велюнский земле, где его родовым гербом был именно верхнесилезский орел.
Беспорядки в Венгрии и подчинение Литовского княжества Польше означали, что ни Литва, ни Венгрия не смогут противодействовать польскому наступлению на Львов. Благоприятным обстоятельством был и отъезд Ягайла в начале 1387 на Литву для внедрения там структур католической церкви. Магнаты специально ждали на отъезд Ягайла, чтобы без него решить это дело. Так как Литва на Галичину имела также старые претензии. Хотя уния предусматривала присоединение к Польше всех земель Великого княжества Литовского, успешная реализация соглашений об этом объединении не была целиком надежной. В начале февраля 1387, польское войско вышло в сторону Львова, с ним краковское правительство отправило королеву Ядвигу, которой через несколько дней должно было исполниться 13 лет. Хотя силы королевской армии были небольшими, ни немецкоязычный патрициат, ни русские бояре, утратившее свое политическое руководство не имели мотивов сопротивляться: они уже привыкли к смени власти польских и венгерских королей, политика которых по отношению к подчиненным себе землям казалась похожей.
Законный на то время государь Русского королевства Владислав Опольский, 6 февраля 1387 обратился к галичанам с призывом верности ему, обещая не назначать венгров наместниками без согласия подданных. Однако, уже 18 февраля 1387 года, Ядвига в Городке издала грамоту шляхте и духовенству Перемышльской земли, называя себя наследницей Руси, а 8 марта во Львове – новую грамоту о подтверждении прав городской верхушке. Уже после этого, Владислав Опольский 17 апреля "все свои земли и замки в Венгрии, а также Русскую землю, которой должен был владеть пожизненно", передал Чешскому королю Вацлаву, "как опекуну на то время венгерских королей", с условием вернуть эти земли венгерским государям, как только они этого пожелают. Это был чисто символический жест. Ни у Владислава Опольского, ни у чешского короля не было возможности внедрить реальные шаги по возвращению Русского королевства. 18-19 октября в том же Городке новый король Польши Владислав Ягайло подтвердил Львову грамоты Владислава Опольского, Людовика, его жены Елизаветы и новые привилегии от Ядвиги. Польскому войску, несмотря на помощь литовских войск, не удалось захватить штурмом старинную столицу края – Галича, однако воевода Бенедикт отдал город полякам, получив за это подтверждение своих прав на земельные владения. Местное население было неорганизовано, не имело своего политического руководства, поэтому его сопротивление не могло противостоять новой оккупации Руси. Львовский патрициат даже не пробовал сопротивляться, удовлетворившись обещанием сохранить свои права и привилегии. Таким образом, Русское королевство было опять подчинено Польскому королевству. К тому времени во Львове никто не мог предусмотреть, что это не очередная смена монарха, а начало нового периода в истории Центральной Европы – периода, который принес огромные изменения в культуре и менталитете населения региона.
Ослабленная Венгрия ограничилась только дипломатическими протестами. По польско-венгерскими договорам 1412, 1415 и 1423 окончательное решение вопроса о Галичине откладывалось на будущее. В одном из писем Ягайло обязался вернуть спорные земли Венгрии в установленные ранее сроки, однако позже эти обещания забылись. Галицкая земля осталась под польским владычеством, хотя венгерские правители и дальше считали себя законными "королями Галиции и Владимирии". Сей титул был целиком эфемерным, однако монархия Габсбургов все-таки использовала его для обоснования передачи ей Галиции при разделе Польше в 1772 году.
из Истории Львова. Том первый (1256-1772). Издательство Центр Европы. 2006 год